Он выбрал себе новое имя Александр Супербродяга. Он решил начать жить в новом измерении, так как жить в старом было уже невыносимо. Выпускник университета с отличными оценками и банковским счетом на 24 тысячи долларов возненавидел до отвращение все то, что так любили окружавшие его. Деньги, карьера, дорогие авто, преуспевающий бизнес. Людям кажется это таким славным и блистательным. Но он уже знал что прячется за ширмой показного преуспевания. Боль разорванных отношений, разочарование и призрачность материальных ценностей, прагматичное недоверие и беспринципный эгоизм. Меркантильность человеческих интересов внушала ему отвращение и поэтому он решил с этим покончить. Деньги в благотворительный фонд, рюкзак за плечи, - он решил найти счастье в уединении. Белое безмолвие Аляски о котором о прочитал у Джека Лондона, безлюдные пустыни, хранящие молчание леса, дикие берега стремительных рек – вот его мир. Там он может быть самим собой. Смеяться и плакать, кричать от боли и петь от радости, прыгать как ребенок и бороться за жизнь как первопроходец. Три года скитаний, одиночество и встречи с разными людьми, иногда настолько добрыми и возвышенными что расставание с ними казалось невыносимым. Он сдерживал слезы и шел дальше все глубже и глубже стараясь погрузиться в блаженство дикого одиночества. Аляска, волшебный автобус, несколько месяцев бесстрашной борьбы за право жить. Книги, размышления, воспоминания. И вот наконец наступает прозрение. Это больно, потому что оно по привычке приходит тогда когда уже ничего нельзя изменить. Оно заглядывает ему в глаза тогда когда он стоит лицом к лицу со своей смертью. В это мгновение он совершенно неожиданно для себя открывает природу истинного счастья – Быть с теми, кого ты любишь. Обнимать тех, кто любит тебя. Он вспоминает лица тех, расставаясь с которыми он чувствовал, как душа плавится от горячих слез. Он прилагает последние усилия, для того чтобы удержать карандаш в непослушных пальцах и пишет последние слова в своей жизни:
«Счастье существует лишь тогда, когда его можно с кем-то разделить».
Это откровение покаянной души. Не знаю как кто, но я его услышал.
Елисей Пронин,
Первомайск
Привет. Я Елисей Пронин. Люблю читать и писать. Люблю рыбалку и просто красивую природу. Верю и служу Богу открывшему мне истинный смысл жизни. Люблю говорить о том, о чем молчать нельзя - о великих делах Великого Бога. e-mail автора:EliseyX@rambler.ru сайт автора:личная страница
Прочитано 4959 раз. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Действительно боль можно стерпеть и наити выход одному, но радостью всегда хочется делиться.
Слава Богу, за возможность слышать друг друга на расстоянии.
Проза : Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
